Фильм “Субстанция”: история и секреты спецэффектов

Феминистский боди-хоррор “Субстанция” стал настоящей кинематографической сенсацией 2024 года. Одной из самых ярких частей фильма стали гиперреалистичные и пугающие визуальные эффекты — от искусственной груди до отталкивающего грима.

Создание протезов и визуальных эффектов для “Субстанции” предполагало сочетание реальных и цифровых технологий.

Примерно 70–80 % эффектов было достигнуто с помощью протезов, а также длительных сеансов грима, некоторые из которых длились более шести часов, чтобы изобразить гротескные превращения героини Деми Мур в персонажа Элизабет.

В этом материале “Охота за фильмами” подробно рассказывает о создании визуальных эффектов и протезов в “Субстанции”, которые стали одним из ключевых элементов фильма ужасов.

Протезы и грим для фильма были разработаны визажистом и мастером по гриму Пьер-Оливье Персеном и его компанией Pop FX. Он начал работать в сфере грима в 1994 году, поэтому на момент съемок “Субстанции” имел около 30 лет опыта, а одним из его самых известных проектов была работа над “Игрой престолов”.

С самого начала работы над фильмом режиссер Корали Фаржа искала художников-протезистов, которые могли бы воплотить её видение.

“Я видел работы очень, очень талантливых людей, но они были слишком маскулинными”, — вспоминал Пьер-Оливье Персен.

Персен получил работу благодаря маленькому макету, который он вылепил. Макет понравился Фаржа, и впоследствии они вместе разработали полное тело Элизабет, сочетая протезы, элементы кукольного театра и цифровой визуализации.

Выбирая стиль и визуальные решения для протезов, Персен и его команда вдохновлялись такими классическими фильмами ужасов, как “Муха” Кроненберга и “Чужой” Ридли Скотта.

Например, в “Субстанции” можно четко проследить параллель с метаморфозами в “Мухе”, когда Сью вылезает из спины Элизабет, у которой раскалывается позвоночник, — что приводит к пугающей сцене, где Сью приходится грубо сшивать спину своей хозяйки.

В этом эпизоде использовали разрезанный силиконовый манекен и еще несколько манекенов для тела новорожденной Сью.

Персен и его команда также привлекли к съемкам двух каскадеров и двух дублеров для Деми Мур. То есть они наносили протезы не только на саму актрису, но и на четырех других женщин.

В фильме стремительное старение Элизабет начинается с деформированного пальца, который становится предупреждением и предвестником будущих, более масштабных трансформаций. В дальнейшем половина лица женщины также резко стареет — и это была идея Персена, чтобы метаморфозы и изменения тела происходили медленно.

“Я помню, как говорил Корали [режиссеру фильма] и Деми, что мы не должны, как в «Мухе», становиться слишком ужасными слишком быстро. Давайте сделаем это медленно, потому что в итоге это будет полное безумие”, — объяснил визажист.

Для дальнейшего, более радикального старения Элизабет (которое фанаты фильма прозвали “трансформацией в Голема”) Персен погрузил верхнюю часть тела Деми Мур в тонкие силиконовые протезы. Затем его команда добавила более толстые конструкции, чтобы нарастить некоторые кости, суставы, колени и локти.

“Корали хотела, чтобы процесс старения был похож на болезнь. Мы разработали причудливые вены, будто они отравляют тело. Поэтому я нарисовал их в фотошопе, как фальшивое тату, на водяной основе. Я перенес эти вены и все остальное на кожу Деми, а затем наложил сверху полупрозрачный силиконовый протез. Когда люди стареют, вы видите вены на их руках, и кожа становится более прозрачной. Кроме того, мы сделали протез [щеки], немного сбоку, чтобы придать ей странную нижнюю губу”, — добавил Персен.

Пиком метаморфоз обеих героинь в “Субстанции” становится Монстро-Элизия, которая появляется на съемках новогоднего спецвыпуска и вызывает шок у зрителей. По словам Персена, режиссер хотела видеть “феминного монстра”.

“Как слон, но в балетках. Что-то трагичное и ужасное, но грациозное. Поэтому потребовалось как минимум три-четыре месяца, чтобы найти правильный баланс и дизайн, который бы она одобрила”.

Работу над Монстро Персен начал с маленького макета. Первые дизайны визажист считал слишком маскулинными, поэтому он решил делать акцент на том, чтобы Монстро была похожа на Сью.

Лицо актрисы Маргарет Кволли (которая играет роль Сью) было полностью покрыто силиконом, и она также носила костюм из пенолатекса, на который было наложено еще больше слоев силикона. Одна её рука была отведена назад, а другая выходила из шеи, зубы торчали на месте грудей, а сбоку висела кукольная голова Элизабет.

На съемочной площадке команда имела пять голов (включая специальную голову с полостью, которая раскалывается для “рождения” грудей), два полных тела, два полутела и слепок головы Мур.

Работа была настолько кропотливой, что Персен в шутку называл её “месяцами страданий”.

Для полного превращения в Монстро актриса Маргарет Кволли провела шесть часов в гримерном кресле. Однако костюм актрисы стал похож на мокрую губку, и его пришлось перекрашивать, перешивать и сушить.

Команда каждый вечер опрыскивала его водкой, чтобы он был чистым и дезинфицированным. В итоге весь образ Монстро был создан из практичных материалов, за исключением лица Элизабет, которое кричит, и которое добавили с помощью цифровых эффектов.

На новогодней вечеринке тело Монстро детонирует, высвобождая цунами крови.
Съемки этой сцены заняли две недели, и у команды был только один шанс снять широкий план с зрителями, которых заливает кровью.

Режиссер Корали Фаржа, с камерой, прикрепленной к шлему, сама управляла пожарным шлангом.
Для съемок этой сцены потребовались каскадеры, 30 000 галлонов (около 114 000 литров) фальшивой крови и специальное техническое оборудование.

Для финала, где лицо Элизабет ползет к Аллее славы, создали специальное кукольное лицо, которое команда называла Каплей (The Blob).

“Наша кукла-капля была прекрасной, но мы не могли передать весь спектр эмоций на кукольной голове. Это было исполнение Деми. Поэтому визуальные эффекты пришли нам на помощь и сделали все свои удивительные волшебные трюки для Капли”, — рассказал Персен.

Хоть “Субстанцию” и называют одним из самых страшных фильмов года, сам Пьер-Оливье Персен не видит в своей работе ничего ужасного.

“Я не вижу в этом разрушения женского тела. Я нахожу красоту в том, что мы делаем, что мы лепим и что мы рисуем”, — отметил художник.